В пятой серии третьего сезона «Игры в кальмара» страх перерастает в паранойю: игроки сталкиваются с испытанием, в котором на кону не только жизнь, но и память — правила игры изменены так, что участники теряют доступ к информации о своих предыдущих действиях, а за каждую ошибку расплачиваются другие. Эта "игра в забвение" превращает арену в поле тотального недоверия: люди обвиняют друг друга в предательствах, которых не помнят, и начинают сомневаться даже в собственных поступках. На фоне внутреннего хаоса, Ги Хун, пробравшись в инженерный центр комплекса, обнаруживает, что организация использует нейропсихологические методы контроля — не только за участниками, но и за персоналом. Он понимает, что настоящая цель игр не в убийствах ради забавы, а в создании идеального механизма управления через страх, вину и манипуляцию. Впервые зрителю намекают, что над игрой стоит не просто "Совет", а некая глобальная структура, экспериментирующая с обществом в масштабах, выходящих за пределы Южной Кореи. Серия погружает в глубинные слои философии проекта: если можно стереть память и заставить человека убивать заново, остаётся ли в нём что-то человеческое?
